Велознакомства

— Сегодня опять солнечно, седьмой день подряд,— сказал я и добавил: — Прямо как в Средней Азии.

— Нет, как в Литве... «Шяуляй» — «Сауле» — по-литовски значит «Солнце»,— улыбнулись братья-бризнецы Саулюс и Паулюс Степанавичусы, студенты Вильнюсской консерватории.

— А «по колесу на брата» — это шутка? — с осторожностью спросил я веселых студентов, вспомнив наш предыдущий разговор.

— Сначала покажем кружки веломанов,— ушли от ответа близнецы.

Они расставили на столе керамические и фарфоровые сосуды для пива и кваса, и я принялся изучать семейную коллекцию. Самые огромные кружки — коричневые, немецкие, конца прошлого века, с изображением «Паука», одного из первых велосипедов с передним колесом в рост человека. Свое имя этот велосипед получил из-за множества спиц.

Французская кружка изящнее. На ней изображен усовершенствованный — с цепной передачей — «Кенгуру». Кстати, именно Франция дала двухколесной машине название «велосипед» в 1818 году в Париже.

На литовских кружках — велосипедисты нашего века.

— Жаль, нет русской,— сетует Саулюс.— Ведь велосипед изобретен именно в России в 1801 году крепостным мастером Ефимом Михеичем Артамоновым, который прикатил на своем «самокате» из уральского села Верхотурье в Москву на коронацию Александра I.

Я знал, что первый русский велосипед был целиком железным и весил 40 килограммов. По случайности он уцелел до наших дней и хранится в краеведческом музее Нижнего Тагила.

— Да что мы дома сидим? — забеспокоились мои собеседники.— Вот прокатим с ветерком, сразу поймете, что такое «по колесу на брата».

— Зачем же «прокатим»? — возразил я.— Был бы велосипед, сам сумею...

Велосипед нашли. Легкий, с загнутым, как рога, рулем — гоночный. Повесив на грудь «ФЭД» и надев подаренную шапочку велосипедиста Шяуляя, уверенно взялся за руль. Саулюс и Паулюс подъехали на одном велосипеде. Их тандем называется «Лайма» («Счастье»). Получается — по колесу на брата, счастье — поровну...

Мы выехали на привокзальную площадь.

— Вот это дом! Сейчас поедет! — восхитился я двухэтажным домом, на боковой стене и фасаде которого был нарисован старинный паровоз с вагонами. Окна дома выдумщик-художник оформил как окна вагонов. Хочешь не хочешь, а обязательно улыбнешься.

— Лаба дена! Добрый день! — просится в компанию мальчишка на велосипеде.

Мне понравилось, что меня приняли за литовца. Подмигнул ему: «Лаба дена! Будем друзьями!»

Парнишку звали Ненортас, ему одиннадцать лет.

— Этот паровоз,— он показал на стену,— за вокзалом стоит, настоящий, поехали покажу.

Действительно, за углом здания стоял паровозик, тот, который в 1871 году впервые прибыл в город. Рядом, в помещении вокзала, находился железнодорожный музей со множеством орудий труда и железнодорожного оборудования.

— Слава первому паровозу Шяуляя! — крикнул юный велосипедист, забравшись на паровоз.

Мы добрались до пятнадцатиэтажной гостиницы «Шяуляй», приостановились возле фонтана «Птицы», а потом пошли пешком на улицу Вильняус.

— Это первая в Литве пешеходная улица. В 1976 году была реконструирована центральная ее часть,— объясняет Паулюс,— а теперь уже и вся.

Дома восстанавливали по архивным документам.

Девушка с велосипедом поравнялась с нами:

— Скажите, где здесь музей велосипедов, а то мы из Пакроуиса приехали...

— Сюда, сюда! — распахнул двери Саулюс.

Мы окунулись в мир велосипедов. Они были на входных билетах, вымпелах и буклетах, настенных и карманных календарях; катили на нас с экрана кинозала и фотографий и, уже реальные, заполняли комнаты. Деревянные «бегунки» барона Карла Дрейза (начало XIX века), железный литовский «костотряс» кузнеца-мельника Казиса Шописа (примерно 1910 год) и современные «Орленок», «Ласточка», «Рамбинас», «Вента», «Дубиса» — продукция шяуляйского завода «Вайрас» («Руль»).

— Вы обещали рассказать о своем тандеме,— напоминаю братьям, когда мы вышли на улицу.

— Конечно,— соглашаются оба,— на скамье, у цветочного магазина.

— Это уже второй...— аккуратно поставив тандем у фонарного столба, поясняет Саулюс.— Первый мы с братом в девятом классе собрали. Из отходов и металлолома. Помню, все было готово, да решили нитрокраской раму освежить. Работали возле колодца. Вдруг громкие всплески воды — буль, буль... Упали никелированные болты для крепления руля; мы небрежно положили их на край колодезного сруба. Двести сорок три ведра вылили тогда под деревья, но бесценные детали достали. «Колодезный» — так назвали мы свой первый тандем.

А тот, что стоял рядом, будущие певцы «горлом заработали». Их товарищ попросил спеть на дискотеке, за это отдал им старую раму.

— Но наш город учит и бескорыстным поступкам.— Улыбаясь, ребята указали на магазин «Менас» («Цветы»). Над его входом красовались веселые лепные лица — он и она — и слова: «Дарите женщинам цветы!»

Невольно захотелось последовать этому доброму совету...

Остановили проходящую мимо девушку. Она немного растерялась, но была очень довольна:

— Благодарю. А у меня тоже есть велосипед, дамский, и шапочка, как у вас. Знаете, в нашем городе все на колесах со дня рождения. Обычный маршрут прогулок — до Бубяя. Там, в лесопарке, наш Велоград, километров четырнадцать отсюда.

И еще одна встреча была у нас в этот необычный день. На площади Солнечных часов. С поэтессой Ядвигой Габрюнайте и композитором Эдуардасом Бальчитисом. Они авторы популярной в Шяуляе «Песни велосипедистов».

Мы сидим на скамье амфитеатра, расположенного вокруг колонны «Золотой стрелок». Свой сегодняшний вид площадь получила в 1986 году, к 750-летию города. Каждый житель города помнит, что в 1236 году литовцы под предводительством князя Викинтаса разбили наголову войско Ордена меченосцев. «Солнечной битвой» называют литовцы это сражение: солнце свободы не погасло тогда над городом, носящим его имя. Эдуардас включает магнитофон, слышится та самая песня. С торопливыми звонками велосипедов, шуршанием тормозящих по асфальту шин, зовущая в дорогу...

Веломаны

— Почему Шяуляй — столица велосипедов? — подвигая мне чашечку кофе, повторил мой вопрос Ромас Балтутис, заместитель главного инженера велосипедно-моторного завода «Вайрас».— Конечно, наши велосипеды нравятся многим, но дело не только в этом...— Он задумался, словно искал главную причину, и неожиданно улыбнулся: — У нас каждый второй изобретает велосипед. Зайдите сначала к нашему «шяуляйскому левше», а потом и я покажу вам кое-что любопытное.

Слесаря-инструментальщика Генрикаса Суткуса нашли в небольшой комнате при цехе. У самого окна — шлифовальный, за ним — токарный станок.

— Для мастера освещенность детали — первейшее условие,— пояснил Суткус.

Возле стен стояли шкафы, на полках аккуратно разложен мерительный инструмент, резцы собственной конструкции, заготовки, оптика. Рабочее место слесаря — а как похоже на лабораторию...

— Веломобилем интересуетесь? — спрашивает мастер.— Сейчас кончается смена. Вот приберу и прошу ко мне домой. Покажу свои самоделки.

Суткус среднего роста, коренастый, с мускулистыми руками, с открытым, добрым взглядом и такой же улыбкой; немного стеснительный. На заводе работает тридцать пять лет, почти с выпуска первого велосипеда. О любимом деле говорит серьезно, и темперамент чувствуется:

— Раньше только читал, что за границей и у нас энтузиасты строят веломобили, а однажды увидел их на празднике велосипедов в городе. Понравилось. Решил сам попробовать...

Год трудился Суткус над «Шяуляем-1», а в мае восемьдесят четвертого проехал по улицам и завоевал свой первый приз. Потом строили всей семьей второй. Особенно старалась дочь Рута.

— Трудно создать веломобиль? — спросил я.

— Не очень. Он ведь трехколесный,— отшутился мой собеседник.— Делал без чертежей. Рука сама угадывает, где выгнуть, где выправить следует.

Веломобиль рассчитан на городские и загородные прогулки. Суткусы приспособили его и для дачи, присоединили двухколесный багажник. Руль как у автомобиля, удобнее и пассажиру и велошоферу: можно увеличивать скорость и тормозить. При старании километров тридцать развивает веломобиль. Где только не побывала семья Суткуса на своем «педальном экипаже». А в 1985 году Генрикас Суткус привез его в Москву на Всемирный фестиваль молодежи. «Шяуляй-1» в числе первых веломобилей преодолел фестивальную милю и был награжден медалью.

Кто не катался в те дни на нем: африканцы, поляки, французы...

Ну а дома у Генрикаса есть постоянный пассажир — домашний пес Бим, королевский пудель. Тот лаем просит возить его по центру города...

— Да,— вспомнил я,— вы не рассказали о микромоделях.

— Какие там микро...— оправдывается умелец.— Вот у мастера из Жмеринки Маслюка настоящие микровелосипеды, с маковое зернышко. Мои просто маленькие копии тех, что выпускает завод.

Поскромничал Генрикас: его модели величиной не более десяти сантиметров и все действующие. Вот этот — «Ласточка», для девочек. Неудобно седло — поправь, только гайку отверни. Крутанул пальцами педаль, и завертелось колесо. Не хватает лишь Дюймовочки...

Когда я вернулся на завод, Ромас Балтутис показал мне... велоконьки.

— Мы с другом придумали их для лета,— сказал он.— Ведь не в каждом городе есть искусственные катки, а асфальт — везде.

Велоконьки «Практика» имеют ножной и ручной приводы. Опорный телескопический рычаг дает устойчивость при поворотах, имеется и тормоз. Обувь годится любая. На них можно одолеть и подъемы, и крутые спуски. Скорость — 15 километров. В сложенном виде «летние коньки» помещаются в портфеле.

Два года назад эти коньки демонстрировались на выставке в Варшаве, и уже поступили заказы из США, Японии, Франции, ФРГ. Но, к сожалению, серийный выпуск их в самом Шяуляе пока не налажен.

— В Каунасе в Кардиологическом центре применяют велоконьки для реабилитации больных,— говорит Балтутис.— Да и здоровые люди ждут их, так что надо торопиться!

Балтутис хитро щурится:

— Но велоконьки — это только начало... В Каунасе, например, «лазающий велосипед» изобрели. «Столболаз» называется. Для строителей, электромонтажников и рабочих некоторых других специальностей. А мы начали разработку веломобиля «Шяуляй», скоро выпустим первую партию — тысячу штук...

«Да, поистине веломаны — двигатели прогресса!» — думал я, слушая Балтутиса.

Велолетописцы

— Какие солнечные часы в Шяуляе идут точнее: те, что на соборе Петра и Павла или что у колонны «Золотой стрелок»? — Мой вопрос развеселил Антанаса Дилиса, фотокорреспондента Литовского отделения ТАСС.

— Для этого нужны третьи, а их в городе нет,— улыбнулся Дилис.— Зато есть традиция — человека с чувством юмора в Шяуляе зовут в гости. Значит, пожалуйста, ко мне.

Дилиса называют главным фотографом города: он председатель фотоклуба и организатор музея фотографии, первого в стране. А еще он — «серьезный летописец Шяуляя, который на колесах».

Все стены квартиры Дилиса в фотографиях. Но он достает все новые и новые...

— Самое красочное зрелище — это праздник велосипеда,— говорит Антанас.

Весь май город охвачен велосипедным азартом. Каждый хочет, чтобы его велосипед оказался наряднее. Особенно молодежь. Трещотки, трубы-сигналы, звонки-колокольчики, фары, светоотражатели — у каждого велосипеда в эти дни свои украшения.

А в воскресенье — велофестиваль. Повсюду эмблема праздника — «улыбающийся» велосипед, плакаты, флаги. Продавщицы мороженого торгуют с велосипедных мини-фургонов «Леда». Улицы и площади отданы велосипеду. На площади Пяргалес парад велотехники. Первыми едут малыши — на трехколесных, за ними — ребята чуть постарше — на детских двухколесных, затем поток молодежи, последними катят — ветераны. Все ждут самое-самое...

И вот показались веломобили, велокарты, велоэкипажи, велоколяски...

Дилис в этот день только поспевает щелкать фотоаппаратами.

Но есть в Шяуляе и «смеющийся летописец». Это Римантас Балдишюс. Мы встретились с ним на ступеньках «Дома инженеров». Римантас уверял: «Этот дом построили потому, что здесь много изобретателей велосипеда, а еще больше умеющих по-доброму смеяться над велосипедистами. Вместе с ними».

Они-то, насмешники, и придумали вместе с Римантасом проводить выставки карикатуристов. Последнюю провели в «День велосипедиста» в мае прошлого года. Участвовало более ста пятидесяти художников из разных стран мира и союзных республик. Премии — велосипеды «Рамбинас», «Дубиса» Шяуляйского завода получили Рильдас Дамские, Игорь Варченко, Юрий Кособукий.

— Вот вы нарисовали человека, глядящего на мир через очки-велосипед,— спрашиваю Римантаса,— этим вы призываете к защите природы?

— Не только,— улыбается карикатурист.— Мне хотелось сказать людям: «Дерзайте, выдумывайте, одним словом, изобретайте велосипед!»

Шяуляй, Литовская ССР